21:47 Словарь терминов по речевым коммуникациям | |
| СЕМАНТИКА Лингвистический энциклопедический словарь / Федер. целевая прогр. книгоизд. России ; подгот. Г.В.Якушева и др. ; гл. ред. В.Н. Ярцева. - 2-е изд., доп. - М. : Большая Рос. энцикл., 2002. - 707 с. : ил. С.438 СЕМАНТИКА (от греч. semantikos - обозначающий) - 1) все содержание, информация, передаваемые языком или к.-л. его единицей (словом, грамматической формой слова, словосочетанием, предложением); 2) раздел языкознания, изучающий это содержание, информацию; 3) один из основных разделов семиотики. С. (в 1-м значении) представляет собой систему, нежестко детерминированную. Непосредственно наблюдаемая ячейка С. - полнозначное слово (напр., существительное, глагол, наречие, прилагательное) - организована по принципу "семантич. треугольника": внешний элемент - последовательность звуков или графнч. знаков (означающее) - связан в сознании и в системе языка, с одной стороны, с предметом действительности (вещью, явлением, процессом, признаком), называемым в теории С. денотатом, референтом, с др. стороны - с понятием или представлением об этом предмете, называемым смыслом, сигнификатом, интенсионалом, означаемым. Эта схема резюмирует семантич. отношения; более полная система дана в ст. Понятие. Поскольку связать слово с предметом возможно лишь при условии, что предмет так или иначе опознается человеком, постольку денотат, как и сигнификат, является некоторым отражением (представлением) класса однородных предметов в сознании, однако, в отличие от сигнификата, это отражение - с миним. числом опознават. признаков, зачастую бессистемное и не совпадающее с понятием. Напр., для слова "прямая" сигнификатом (понятием) является 'кратчайшее расстояние между двумя точками', в то время как денотат связан лишь с представлением о 'линии, которая не уклоняется ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз' (сигнификат и интенсионал обычно в той или иной степени приближаются к науч. понятию). Имеются также слова преим. денотатные (референтные), напр, местоимения, личные имена, и слова преим. сигнификатные (нереферентные, неденотатные), напр. абстрактные существительные. Др. универсальной ячейкой С. является предложение (высказывание), в котором также выделяются денотат (или референт) как обозначение факта действительности и сигнификат (или смысл), соответствующий суждению об этом факте. Денотат и сигнификат в этом смысле относятся к предложению в целом. В отношении же частей предложения обычно подлежащее (или субъект) денотатно, референтно, а сказуемое (или предикат) сигнификатно. Аналогично слову и предложению организована С. всех единиц языка. Она распадается на две сферы - предметную, или денотатную (экстенсиональную), С. и сферу понятий, или смыслов, - сигнификатную (интенсиональную) С. Термины "экстенсиональная С." и "интенсиональная С." восходят к описанию отд. слова-понятия, где еще в традиции ср.-век. логики объем понятия (т. е. объем его приложений к предметам, покрываемая предметная область) назывался термином extensio 'растяжение', а содержание понятия (т. е. совокупность мыслимых при этом признаков) - словом intensio 'внутреннее натяжение'. Денотатная и сигни-фикатная сферы С. в естеств. языках (в отличие от некоторых спец. искусств, языков) строятся довольно симметрично, при этом сигнификатная (понятийная) в значит. степени копирует в своей структуре денотатную (предметную) сферу. Однако полный параллелизм между ними отсутствует, и ряд ключевых проблем С. получает решение только применительно к каждой сфере в отдельности. Так, предметная, или денотатная, синонимия, экстенсиональное тождество языковых выражений не обязательно влекут за собой сигнификатную, или понятийную, синонимию, интенсиональное тождество, и наоборот. Напр., слова "отрава" и "яд" в рус. яз. обозначают одно и то же явление - 'отравляющее вещество' (они экстенсионально тождественны), но имеют разное понятийное содержание, разный смысл (интенсионально различны): нельзя сказать "Некоторые болезни лечат отравой". С др. стороны, выражения "вооруженные силы" и "армия, флот, авиация" (последние три слова - в совокупности) интенсионально тождественны, но экстенсионально не обязательно взаимо-заменимы: можно сказать "Петя служит в вооруженных силах", но нельзя - "Петя служит в армии, авиации и флоте". С. слов и предложений воспринимается носителями языка в определ. мере непосредственно, в чем и состоит коммуникация. С помощью лингвистич. анализа может быть установлена С. частей слова - морфем и частей предложения - синтагм-словосочетаний. Морфемы полнозначных слов - корни и аффиксы несут два разл. типа значений. Корни выражают т. наз. вещественное значение - осн. часть лексического значения слова, напр, в рус. яз. корни красн- 'понятие красноты', двиг- 'понятие движения' и т. п. Аффиксы выражают грамматические значения, которые, в свою очередь, распадаются на два типа: одни, наз. категориальными, служат обобщению веществ, значений, подведению последних под наиболее общие категории; другие, наз. реляционными; внутриязыковыми, синтаксическими, служат соединению слов и др. значимых частей в составе предложения. Реляционные грамматич. значения тесно связаны с морфологией конкретного языка и, как правило, национально и исторически специфичны. К ним относятся особенности согласования, управления, падежной системы, "согласования времен" (consecutio temporum) и т. п. К категориальным значения относятся 'субъект - предикат' (или 'имя - глагол'), 'субъект - объект', 'активность - неактивность', 'одушевленность - неодушевленность', 'определенность - неопределенность', 'отчуждаемая - неотчуждаемая принадлежность', 'действие - состояние' и др.; ср. так" роды имен существительных, число, глагольное время, падеж и др. В отличие от реляционных, категориальные значения составляют системы иных противопоставлений из положит. и отрицат. членов, оппозиций и всегда образуют иерархию. Они универсальны (cм. Универсалии языковые) и связаны прежде всего с универсальными закономерностями построения предложения (высказывания) во всех языках (морфология каждого языка в этом случае выступ. лишь как "техника" их оформления). Так, в зависимости от того, какое категориальное противопоставление образуется в предложении, различаются три осн. типа предложения, в значит. степ определяющие различие трех осн. языка: противопоставление "субъект - объект" определяет номинативный тип предложения и тип языка (см. Номинативный строй); противопоставление "активность - неактивность" субъекта определяет активный тип (см. Активный строй); противопоставление "активный субъект и неактивный объект" (в известной степени оно может рассматриваться как совмещение двух предыдущих признаков) характерно для эргативного строя предложения. Категориальные грамматич. значения выступают, т.о., одновременно и как реляционные, синтаксические категории, и как элементарные семантич. признаки, семы в лексиконе; напр., в рус. яз. одушевленность имен существительных выступает как категория (сема) в лексиконе и требует особого типа согласования - управления в синтагме, в предложении; в груз. яз. т. наз. инверсивные глаголы (глаголы чувств и др.) являются особой категорией лексикона и требуют особого построения предложения. Семантич. отношения описываются С. как разделом языкознания с разных точек зрения. К парадигматике относятся группировки слов в системе языка, основой которых выступает оппозиция, - синонимия, антонимия, гипонимия, паронимия, гнездо слов, семья слов, семантич. группа, а также наиболее общая группировка слов - поле. Различаются поля двух осн. видов: 1) объединении по их отношению к одной предметной области - предметные, или денотатные, поля, напр. цветообозначения, имена растений, животных, мер и весов, и т. д.; 2) объединения слов по их отношению к одной сфере представлени понятий - понятийные, или сигнификатные, поля, напр. обозначения состоя- С.439 ний духа (чувств радости, горя, долга), процессов мышления, восприятия (видения, обоняния, слуха, осязания), возможности, необходимости и т. п. В предметах полях слова организованы преим. по принципу "пространство" и по принципам соотношения вещей: часть и целое, функция (назначение) и ее аргументы (производитель, агенс, инструмент, результат); в понятийных полях - преим. по принципу "время" и по принципам соотношения понятий (подчинение, гипонимия, антонимия и др.). Парадигматич. решения формализуются с помощью матем. теории множеств. К синтагматике относят группировки слов по их расположению в речи относительно друг друга (сочетаемость, аранжировка). Основой этих отношений выступает дистрибуция (см. Дистрибутивный анализ). Они формализуются с мощью матем. теории вероятностей, статистико-вероятностного подхода, исчисления предикатов и исчисления высказываний, теории алгоритмов. При соотнесении результатов описания С. в парадигматике и синтагматике выявляются некоторые их общие черты, наличие семантич. инвариантов, а также более мелкие и более универсальные, чем слово, семантич. единицы - семантич. признаки, или семы (наз. также компонентом, иногда семантич. параметром или функцией). Осн. семы в лексике совпадают с категориальными грамматич. значениями в грамматике (граммемы). В парадигматике сема выявляется как миним. признак оппозиции, а в синтагматике - как миним. признак сочетаемости. Напр., глаголы "гореть" и "сжигать" в парадигматике противопоставлены по признаку 'состояние' - 'вызывание к жизни, каузация этого состояния', а в синтагматике один из этих признаков у глагола "сжигать" требует активного субъекта, способного к каузации ("человек", "противник", "кочегар" и т. п.), в то время как у глагола "гореть" один из этих признаков требует субъекта достояния ("уголь", "рукопись", "поселок" и т. п.). Т. о., в предложении всегда оказывается некоторый общий признак субъекта и предиката - семантич. компонент (сема). С. слов в разных языках может быть в значит, степени сведена к разл. совокупностям одних и тех же или сходных семантич. признаков. Напр., набор признаков: 1)'твердое образование', 2) 'в теле животного, в мясе', 3) 'в теле рыбы, в рыбе', 4) 'в составе растения, в растении', - в рус. яз. распределен иначе, чем во франц. языке. 1-й, 2-й, 3-й признаки сведены в рус. яз. в слове "кость", 1-й, 4-й - в слове "ость"; во франц. яз. 1-й, 2-й - в слове os, 1-й, 3-й, 4-й - в слове arete. Поля в С. в конечном счете также организованы на основе сходств и различий не слов, а семантич. признаков, поэтому одно и то же слово может входить (по разным признакам) в неск. семантич. полей. С. естеств. языка закрепляет результаты отражения и познания объективного мира, достигнутые в обществ, практике людей. Так, европ. культура выработала понятия "быть", "иметь", "время", "прошлое", "настоящее", "будущее", "форма", "содержание" и др., которые выражаются соотв. словами и грамматич. формами в каждом европ. языке. Те же понятия и той же комбинации признаков могут отсутствовать в др. языках; напр., в языке хопи (язык сев.-амер. индейцев) нет существительных типа "весна", "зима", "настоящее", "будущее", а соответствующие (но не тождественные) понятия передаются в виде наречий - "когда тепло" и т. п.; "дождь" - объект (предмет) в индоевроп. языках - категоризован как процесс (букв. - 'он опускается') в американо-индейском языке хупа. Вместе с тем противопоставление объекта и процесса, объекта и признака объективно и универсально - в каждом языке они существуют как противопоставление имени и предиката в высказывании. Т. о., лексика, национально своеобразная и исторически изменчивая, выступает также как "техника" оформления более универсальных и исторически устойчивых сущностей С., подчиняющихся лишь фундаментальным законам эволюции. С. предложения (высказывания) определяется, с одной стороны, предметной областью (которая может быть различно структурирована в разл. ареалах мира, ср., напр., противопоставление "активного", человеческого начала и "неактивного", природного в "активных" языках амер. индейцев), с др. стороны - одним и тем же коммуникативным назначением для всех языков мира. Последнее определяет ее универсальные черты. В предложении формируются общие для всех языков закономерности отношения субъекта и предиката. Там же берут начало универсальные законы ист. изменений в С. формирование субъектных языковых выражений и отличных от них предикатных выражений; метафоризация лексич. значений, по-разному протекающая в позиции субъекта и в позиции предиката; перенос лексич. значения по языковой функции (напр., обозначение процесса всегда может превратиться в обозначение результата, ср. "организация" как процесс и "организация" как результат, учреждение) и др. Близость предложений по смыслу (сигнификатная, интенсиональная) при возможном различии по предмету обозначения (денотату, или референту) - источник существования трансформаций (напр.: "Рабочие строят дом" - "Дом строится рабочими", т. наз. трансформация залога); близость предложений по предмету обозначения при различиях по смыслу - источник существования перифраз (напр.: "Петр покупает что-либо у Ивана" - "Иван продает что-либо Петру"). Отношения предложений как в парадигматике (напр., интенсиональное и экстенсиональное тождество), так и в синтагматике (напр., связь предложений в тексте) составляют осн. направление науч. поиска в С. предложения. Различие понятий парадигматики, синтагматики и др. (используемых в совр. языкознании одновременно) первоначально было связано с разными подходами в истории С. как науки. Для С. как науки (как и для С. языка) характерен кумулятивный тип развития: этапы становления науки формируются в постоянные течения в ней. С. как наука начинает развиваться во 2-й пол. 19 в., когда на основе пионерских идей В. фон Гумбольдта, высказанных еще в начале века, появились фундаментальные лиигвистико-гносеологич. концепции X. Штейнталя, А. А. Потебни и B. Вундта, определившие 1-й этап в развитии С, который можно назвать психологическим и эволюционным. Для этого этапа характерен широкий эволюционный (но не всегда конкретно-исторический) подход к культуре и уподобление языковой С. психологии народа. Единство C. объясняется при этом едиными психологич. закономерностями человечества, а различия - различием "психологии народов". Согласно учению Потебни, мышление эволюционирует в теснейшей связи с языком по закономерностям, которые носят семантич. характер (т. е., в понимании Потебни, психологический, но не логический). Важнейшая из закономерностей - постоянные знаковые замещения, происходящие как в слове ("внутренняя форма слова"), так и в предложении ("замены частей речи"). Потебня впервые обосновал эти тезисы многочисл. фактами. Как и Вундт, он рассматривал эти закономерности в тесной связи с "народной жизнью", проявляющейся также в области фольклора и "народной психологии" (ряд воззрений Потебни почти буквально совпадает с воззрениями историка лит-ры А. Н. Веселовского в области ист. поэтики). Слабыми сторонами теоретич. взглядов этого периода являются отказ от рассмотрения логич. закономерностей в пользу исключительно психологических и недостаточное внимание к конкретной истории, отодвинутой на второй план идеями общей эволюции и универсальной типологии. В 20 в. глобальные идеи эволюции и типологии послужили отправной точкой для концепций "языковой картины мира" (неогумбольдтианство в ФРГ, концепции Э. Сепира и Б. Л. Уорфа в США и др.). для фундаментальной семантико-синтаксич. концепции И. И. Мещанинова, но они же привели к отказу от конкретного ист. изучения С. в формах морфологии и лексики в "новом учении о языке" Н. Я. Марра. Однако Марру принадлежит обобщение принципа "функциональной семантики", т. е. переноса названия со старого предмета на новый, который стал выполнять функцию прежнего в материальной культуре (напр., рус. консервный нож, отбойный молоток; др.-инд. taks = 'резать, тесать' отражает ранний этап этого индоевроп. корня, в то время как лат. tex- 'ткать' - более поздний этап, когда термины плетения из прутьев были перенесены на ткачество). 2-й этап, сравнительно-исторический, ознаменовался выделением С. в особую область языкознания под наименованием "семасиология" (в трудах М. М. Покровского и др. рус. и нем. ученых) или "семантика" (первонач. в 1883 в работе М. Бреаля, а затем и др. франц. лингвистов). Этот период характеризуется внедрением в С. общих принципов конкретно-ист, сравнит, исследования и попыткой формулирования - в основном удавшейся - ист. законов С. Так, Покровский сформулировал след. осн. положения: 1) законы С. выявляются не в отд. словах, а в группах и системах слов, в "полях слов"; 2) эти группы - двух родов: объединения внутриязыковые, по "сферам представлений" (или, в совр. терминологии, сигнификатные), и объединения внеязыковые, по предметным областям, напр, понятия "ярмарки", "рынка", "игр и зрелищ", "мер и весов" и т. п. В объединениях внеязыковых действуют конкретно-ист, закономерности, связанные с производственной и социальной жизнью общества; в объединениях внутриязыковых действуют иные, психологические закономерности; те и другие могут комбинироваться, приводя, в частности, к концептуализации духовного мира по образцу материального (напр., филос. термин "материя" восходит к лат. matcria 'древесина, основа ствола' и того же корня, что рус. "мать"), ср. выше о копировании предметного мира в сигнификатной сфере С; 3) универ- С.440 сальные, гл. обр. синтаксические, закономерности связаны с построением и преобразованием предложений (высказываний), напр, переход от абстракции процесса, от глагола, к обозначению материального результата процесса, предмета: -"учреждение" 'установление' -> "учреждение" 'общественная или государственная организация'. Внеязыковые объединения слов и закономерности С. стали осн. предметом исследований ученых, группировавшихся вокруг журн. "Worter und Sachen" ("Слова и вещи", 1909 - ). Сравнит.-ист. подход развивается в дальнейшем и в совр. исследованиях, гл. обр. в связи с изучением этимологии. Основываясь на идеях "функциональной С." и "полей", О. Н. Трубачев (1966) показал массовый переход древних индо-европ. терминов плетения и гончарного производства на ткачество; см. также: под его ред. многотомное изд. "Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд", в. 1-15, 1974-88; "Словарь индоевропейских социальных терминов" Э. Бенвениста, т. 1-2, 1969; "Историко-этимологический словарь осетинского языка" В. И. Абаева, т. 1-3, 1958-79, "Индоевропейский язык и индоевропейцы" Т. В. Гамкре-лидзе и Вяч. Вс. Иванова, т. 1 - 2, 1984, и др. Особую ветвь составляет исследование терминов духовной культуры, которое в России было начато "Филологическими разысканиями" Я. Грота (1873) и в СССР продолжено работами В. В. Виноградова, Ю. С. Сорокина, В. В. Веселитского, Р. А. Будагова, Ю. А. Бельчикова и др. Универсально-синтаксич. подход, в рамках этого этапа только намеченный, получил полное развитие позже. 3-й этап начинается приблизительно в 20-х гг. 20 в. Он характеризуется сближением С. с логикой и философией, ориентацией на синтаксис, поэтому его можно назвать синтактико-семантическим или логико-семантическим. Для этого этапа характерны след. осн. теоретич. положения: 1) объективный мир рассматривается не как совокупность "вещей", а как совокупность происходящих событий или "фактов", соответственно осн. ячейкой С. признается не слово - название вещи, а высказывание о факте - предложение; 2) некоторые слова языка имеют непосредственные "выходы" к внеязыковой реальности, они определимы в терминах наблюдаемых предметов или фактов, напр, "лес", "шуметь", "дети", "гулять": 'лес шумит', 'дети гуляют'; др. слова и выражения языка определимы только через их внутриязыковые преобразования, совершающиеся посредством предложения, напр, "шум", "прогулка" определимы через 'шум леса', 'прогулка детей' и в конечном счете сводимы к 'лес шумит', 'дети гуляют'; 3) для последних гл. приемом анализа является характер взаимного расположения таких слов и выражений в предложении и в речи вообще - их дистрибуция, а также их взаимные преобразования - трансформации (см. Трансформационный метод), перифразы, функции; 4) описание первичных, исходных значений, к которым сводимы остальные, составляют особую задачу - т. наз. установление "семантических примитивов". Эти языковедч. воззрения формировались и соответствующие им задачи ставились и решались в тесной связи с эволюцией общеметодологич. взглядов на язык (см. Методология в языкознании, Метод в языкознании). Первонач. они возникли в англо-амер. яз-знании, где оказались тесно связанными с общей эволюцией логич. позитивизма - от "логического атомизма" Б. Рассела и раннего Л. Витгенштейна (работы 20-х гг.) до "логического анализа языка" 50 - 70-х гг. (работы Витгенштейна, А. Дж. Айера, У. О. Куайна, Дж. Р. Сёрла, П. Ф. Стросона, 3. Вендлера и др.). В ранний период, связанный с логич. атомизмом, преобладало стремление установить некоторые "первичные", "ядерные" и т. п. выражения (гл. обр. предложения), от которых можно было бы производить путем различных трансформаций др. выражения. В более поздний период, связанный с логич. анализом, устанавливается взгляд на "значение как употребление" ("Значение не есть какой-либо объект, соотнесенный с данным словом; значение слова есть его использование в языке" - тезис Витгенштейна). Существует прямая связь между этим утверждением и понятием дистрибуции в С. у амер. лингвистов: значение слова есть совокупность его окружений др. словами, совместно с которыми данное слово встречается при его использовании в языке. Несмотря на ограниченность такого' понимания значения, дистрибутивный анализ значений сыграл свою роль в развитии С. и, как частный прием, продолжает использоваться. К нач. 70-х гг., гл. обр. в сов. языкознании, благодаря критике сов. языковедами дистрибутивного анализа устанавливается более гармоничный и полный, комплексный подход к семантич. явлениям. С одной стороны, исследуются объективные, внеязыковые, денотатные связи слов и др. знаков и высказываний, отражение действительности в их С, для чего применяются особые методы (см. Тезаурус, Компонентного анализа метод, Оппозиции) в работах Ю. Н. Караулова, Л. А. Новикова, А. А. Уфимцевой и др. С др. стороны, исследуются их внутриязыковые связи, для чего применяются иные методы (трансформационный анализ, дистрибутивный анализ, перифразирование) в работах В. А. Звегинцева, Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, Е. В. Падучевой, О. Н. Селиверстовой и др. При этом осн. ориентацией становится анализ не абстрактного, изолиров. предложения, а рассмотрение предложения в реальной речи, в диалоге или тексте, с учетом прагматики языка. Продолжаются исследования т. наз. грамматич. С, гл. обр. С. морфологич. форм (А. В. Бондарко, Т. В. Булыгина и др.). Поиски "семантических примитивов" остаются самостоят, задачей С. (напр., работы А. Вежбицкой). Лит.: Грот Я. Филологич. разыскания. Материалы для словаря, грамматики и истории рус. языка. 4 изд., СПБ, 1899; Веселовский А. Н., Ист. поэтика, Л., 1940; Покровский М. М., Избр. работы по яз-знанию, М., 1959; НЛ, вып. 2: Проблема значения, М., 1962; Сорокин Ю. С, Развитие словарного состава рус. лит. языка 30 - 90-х гг. 19 в., М.-Л., 1965; Трубачев О. Н., Ремесленная терминология в слав, языках. (Этимология и опыт групповой реконструкции). М., 1966; Уфимцева А. А., Слово в лексико-семантич. системе языка, М., 1968; Будагов Р. А., История слов в истории общества, М., 1971; Шмелев Д. Н., Проблемы семантич. анализа лексики, М., 1973; Апресян Ю. Д., Лексич. семантика. Синонимич. средства языка, М., 1974; Бельчиков Ю. А., Рус. лит. язык во 2-й пол. XIX в., М., 1974; Бенвенист Э., Общая лингвистика, пер. с франц., М., 1974; Принципы и методы семантич. исследований,М., 1976; Арутюнова Н. Д., Предложение и его смысл. Логико-семантич. проблемы, М., 1976; Караулов Ю. Н., Общая и рус. идеография, М., 1976; Языковая номинация. Общие вопросы, М., 1977; Виноградов В. В., Избр. труды. Лексикология и лексикография, М., 1977; Бондарко А. В., Грамматич. значение и смысл. Л., 1978; Мулуд Н., Анализ и смысл, пер. с франц., М., 1979; НЗЛ, вып. 10: Лингвистич. семантика, М., 1981; Степанов Ю. С., Имена. Предикаты. Предложения. Семиологич. грамматика, М., 1981; Семантич. типы предикатов, М., 1982; Павидение Р. И., Проблема смысла. Совр. логико-филос. анализ языка, М., 1983; Никитин М. В., Лексич. значение слова, М., 1983; Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс., Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историкетипологич. анализ праязыка и протокулыуры, т. 1-2, Тб., 1984; Грамматич. концепции в языкознании XIX в., Л., 1985; Якобсон Р. О., К общему учению о падеже, пер. -с нем., в его кн.: Избр. работы, М., 1985; Вгеal M., Essai de semantique. Science des significations, 7 ed., [P., 1924]; Semantics. An interdisciplinary reader in philosophy, linguistic and psychology, Camb., 1971; Wierzbicka A., Semantic primitives, Fr. /M., [1972); New directions in semantics, ed. by F. Le pore, L. - [a.o.], 1987; Maingueneau D., Novelles tendances en analyse du discours, P., 1987. Ю. С. Степанов СЕМАСИОЛОГИЯ Лингвистический энциклопедический словарь / Федер. целевая прогр. книгоизд. России ; подгот. Г.В.Якушева и др. ; гл. ред. В.Н. Ярцева. - 2-е изд., доп. - М. : Большая Рос. энцикл., 2002. - 707 с. : ил. С.440 СЕМАСИОЛОГИЯ (от греч. semasia -значение, смысл и logos - слово, учение) - в русской и европейской традиции: раздел языкознания, занимающийся лексической семантикой, т. е. значениями слов и словосочетаний, которые используются для называния, номинации отдельных предметов и явлений действительности. Часто С. противопоставляется ономасиологии как исследованию называния. Задачи обеих решаются в рамках более общей дисциплины - семантики. СЕМИОТИКА Лингвистический энциклопедический словарь / Федер. целевая прогр. книгоизд. России ; подгот. Г.В.Якушева и др. ; гл. ред. В.Н. Ярцева. - 2-е изд., доп. - М. : Большая Рос. энцикл., 2002. - 707 с. : ил. С.440 СЕМИОТИКА (от греч. semeion - знак)] признак) (семиология) - 1) научная дисциплина, изучающая общее в строении и функционировании различных знаковых (семиотических) систем, хранящим и передающих информацию, будь то системы, действующие в человеческом oбществе (гл. обр. язык, а также некоторые явления культуры, обычаи и обряды, кино и т. д.), в природе (коммуникация в мире животных) или в самом человеке (напр., зрительное и слуховое восприятие предметов; логическое рассуждение); 2) система того или иного объекта, рассмариваемая с точки зрения С. в 1-м значении (напр., С. данного фильма; С. лирики А. А. Блока; С. обращений, принятых в рус. яз., и т. п.). Из всей обширной группы объектов С. наибольшая общность обнаруживается между языком и худож. лит-рой, т.е иск-вом, использующим язык в качестве своего средства; поэтому С. языка, лит-ры образует центр гуманитарной С. Др. ветвью С. является формальная, или логико-математическая, С, относящаяся к т. наз. "металогике". Произведение худож. лит-ры может исследоваться по двум разным линиям: 1) как объект конкретно-ист., литературоведч., историко-лит. анализа; 2) как объект семиотич. анализа, зачастую переходящего в сферу поэтики (см. Язык художественной литературы). Первоначально общие принципы С. как "науки о знаках" были подмечены на основе наблюдений над естеств. язык одновременно и независимо, в работах Ч. С. Пирса и Ф. де Соссюра, причем первый стремился к созданию варианта матем. логики (т. наз. чистой или умозрительной, грамматики, grammatica speculativa), а второй - к определению предметной области разл. знаков С.441 как объектов новой науки, названной им семиологией. Термин "С." первоначально применялся для формальной, логико-матем. линии, а содержательная, предметная, линия по европ. традиции именовалась семиологией; позднее оба названия стали употребляться как синонимы. По мере развития С. в 20 в. у нее обнаруживались все более глубокие ист. корни: в сочинениях Блаженного Августина (4 - 5 вв.); в ср.-век. учении о "тривии", цикле из трех наук - грамматики, логигики и риторики, которым в совр. С. соответствуют синтактика, семантика и прагматика; в логико-лингвистич. учениях схоластики 12 - 14 вв. о "сущностях" и "качествах" (акциденциях), о "суппозицинях" (подстановках терминов), об "интенциях разума"; в 17 - нач. 18 вв. - в учении Дж. Локка о разуме и языке, в идеях Г. В. Лейбница об особом искусств. языке "всеобщая характеристика" (characteristica universalis); в работах языковедов-философов 19 - 20 вв. В. фон Гумбольдта, А. А. Потебни, К. Л. Бюлера, И. А. Бодуэна де Куртенэ; у основателя психоанализа З. Фрейда и т. д. Основы С. языка и лит-ры заложили представители европ. структурализма 1920 - 30-х гг. - пражской лингвистической школы и Копенгагенского лингвистического кружка (Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон, Я. Мукаржовский, Л. Ельмслев, В. Брёндаль), рус. "формальной школы" (Ю. Н. Тынянов, В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум), а также независимые от направлений А. Белый и В. Я. Пропп. К этим исследованиям примыкают некоторые работы М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана и др. сов. ученых. Исследуются отношения С. к марксистскому лит-ведению и истории лит-ры (М. Б. Храпченко). Наиболее оформленными направлениями С. за рубежом являются: амер. школа Ч. У. Морриса, во Франции - этнографич. (антропологич.) школа К. Леви-Строса, семиология Р. Барта, психоаналитич. семиотика Ж. де Лакана, семиология кино К. Метца, в Италии - семиология кино П. П. Паэолини и др. Опубл. многочисл. разрозненные семиотич. исследования архитектуры, живописи и т. д.; выходят семиотич. журналы и сборники. В 1974 в Милане (Италия) на 1-м Междунар. конгрессе С. была создана Междунар. ассоциация С. (с участием сов. ученых). По мере развития С. понятие "знак" (на котором особенно настаивал Соссюр) постепенно отходило на второй план, поскольку не удалось обнаружить к.-л. знаки, универсально присущие разным естеств. языкам и тем более разным семиотич. системам (нет знаков, общих для языка, живописи, кино и т. д.). Единство С. языка и лит-ры основывается прежде всего на явлении "высказывание" и его абстрактном выражении - "пропозициональной функции" (см. Пропозиция), которые обнаруживаются во всех языковых произведениях (текстах) как обыденной речи, так и худож. лит-ры, являясь их осн. семиотич. ячейкой. Осн. корпус гуманитарной С. составляют два комплекса понятий: а) наиболее общих семиотич. закономерностей и б) наиболее общих семиотич. членений (уровней, аспектов) исследуемых объектов. К семиотич. закономерностям относятся прежде всего оппозиции (оппозитивный характер, противопоставленность) всех основных, конституирующих элементов семиотич. систем - фонем, морфем, слов, типов предложений, интонаций и т. д. в естеств. языках, элементарных жестов, поз, ситуаций в неязыковых системах, образов предметного ряда, кадров в кинофильмах и т. д. Напр., фонема /п/ в рус. яз. выделяется лишь в силу противопоставления /б/ (главным образом, но также, в той или иной степени, - всем др. фонемам); в этике поза "встать перед приближающимся собеседником" нечто значит (а именно - уважение, вежливость) лишь в противопоставлении позе "остаться сидеть перед приближающимся собеседником". Оппозиции элементов, взаимозаменимых в одном месте речевой цепи (напр., "пить" вместо "бить") или в один момент ситуации (напр., "встать" вместо "не встать"), выявляют существенные для системы дифференциальные признаки: "глухость - звонкость" фонем; "сидение - стояние" в позах и т. п. Сама процедура исследования путем замен называется коммутацией и представляет отдельный семиотич. принцип. Элементы системы, обладающие к.-л. дополнительным дифференциальным признаком по сравнению с непосредственно противопоставленными им элементами, называются маркированными: так, /б/ - маркиров. элемент, /п/ - немаркированный (отсутствует признак "звонкость"). Как общий принцип, сфера употребления маркиров. элемента уже, немаркированного - шире (ср. аналогичный закон об обратном соотношении интенсионала и компрегенсии понятия); напр., /п/ употребляется примерно во всех тех же позициях, что и /б/, но еще и в конце слова перед паузой, где /б/ в рус. яз. невозможно. По принципу т. наз. функциональной семантики материально новый элемент системы включается в систему в форме того элемента, который он заместил; так, напр., в некоторых ритуалах кочевников, первоначально не знавших лошадей, лошади маскируются под оленей (известных ранее); первые автомобили маскируются под кареты, хотя в этом нет технич. надобности; в рус. яз. словами "перочинный нож" обозначается предмет, который может выполнять те же функции, какие раньше выполнял ножичек для очинки гусиных перьев - предметов письма, и т. п. К закономерности функциональной семантики близка т. наз. внутренняя форма слова: новое слово вводится на основании признака, уже зафиксированного в ранее существовавшем слове; напр., "береза" в индоевроп. языках вводится признаком "белый" (т. е. "белое дерево"); "пчела " и "бык" в слав, языках, по-видимому, равно введены признаком звукоподражания ("пчела" из *Ьъсеlа от *bu-cati 'гудеть, мычать, жужжать'); подобные явления часто обнаруживаются в процессе этимологич. исследований. Внеш. форма долговечнее внутренней: напр., совр. рус. "спасибо" уже не воспринимается как "спаси бог"; зал совр. оперного театра уже не осознается как повторение формы итал. и исп. гор. площади - три стены из многоэтажных домов, с четвертой стороны выходят актеры, и т. п. Одним из самых существенных следствий этих и др. закономерностей является кумулятивный характер семиотич. системы: элементы нового знания в них способны соотноситься, аккумулироваться с уже накопленными знаниями (информацией), а каждый новый элемент - получать точный "адрес" благодаря своей внеш. форме: напр., новое слово "кварки" опознается как название некоего предмета благодаря своим парадигматич. связям (ср. "марки" или "парки") и связям синтагматическим ("ищем кварки", но не "ищем кварков", ср. "ищем зверьков"). Одной из наиболее общих закономерностей является изоморфизм - структурное подобие формы выражения и формы содержания, а вследствие этого, в определенной степени, и подобие между выражением и содержанием. Так, в целом последовательность передаваемых в языке мыслей, а в семиотич. системах вообще - последовательность квантов информации совпадает с последовательностью знаков (хотя бывают и типизиров. отклонения, напр, в естеств. языках анафора, ассимиляция, аттракция наклонений); сила звука соответствует силе эмоции или важности содержания; диезные призвуки (и-призвуки) соответствуют в разных языках значениям уменьшительности, ласкательности и т. п., в то время как бемольные (у- или ы-образные) призвуки в противопоставлении первым (но не сами по себе, а в силу принципа оппозиции) означают увеличительность или неприязнь. Имеются также определ. аналогии между строением слога, слова и предложения. Продление основного гласного корня в глаголе некоторых индоевроп. языков может означать продленность действия (ст.-слав, -гребетъ - гребаютъ, мьретъ мираютъ), повтор корня - повторность действия (итеративность) и т. п. Существуют три семиотич. членения (уровня, аспекта) - синтактика, семантика, прагматика. Синтактика определяется как отношение между знаками, гл. обр. в речевой цепи и вообще во временной последовательности; семантика в общем виде - как отношение между знаконосителем, предметом обозначения и понятием о предмете; прагматика - как отношение между знаками и тем, кто их использует. В прагматике языка особенно интенсивно исследуются два центра - субъект речи и адресат речи, а также связанные с ними "точки референции", выражающиеся дейктическими словами (см. Дейксис), местоимениями, относительными временами глагола и т. д. В С. худож. лит-ры типология худож. текстов с т. зр. субъекта (текст от автора, от рассказчика, от повествователя; разл. "я" от автора и т. п.) дополняется типологией худож. текстов с т. зр. "образа адресата". Определение границ и сферы семантики остается незаконченным: в частности, является нерешенным традиционный спор между сторонниками узкого понимания семантики [напр., у глагола "есть" ("кушать") в рус. яз. одно осн. значение] и широкого ("есть яблоко" и "есть кашу" - разные значения глагола "есть"); не всегда четко определяется граница между семантикой и референцией, семантикой и прагматикой и т. д. В рамках совр., более широкого когнитивного подхода складывается новое соотношение трех частей С: семантика начинает пониматься как область истинности высказываний, прагматика - как область мнений, оценок, презумпций и установок говорящих, синтактика - как область формального вывода. Благодаря этому, в частности, стало возможным определить худож. лит-ру семиотически (не эстетически и не конкретно-исторически) через ее язык, как сферу действия интенсионального языка; последний определяется как язык, описывающий возможный, интенсиональный мир. С.442 Лит.: Белый А., Поэзия слова, П., 1922; Шкловский В., О теории прозы, Л., 1925; Пропп В. Я., Морфология сказки, Л., 1928; 2 изд., М., 1969; Тр. по знаковым системам, в. 1 - 20. Тарту, 1964 - 87; Лотман Ю. М.. Структура худож. текста, М., 1970; Степанов Ю. С, Семиотика, М., 1971; его же, В трехмерном пространстве языка. Семиотич. проблемы лингвистики, философии, иск-ва, М., 1985; Бенвенист Э., Семиология языка, в его кн.: Общая лингвистика, пер. с франц., М.. 1974; Шрейдер Ю. А., Логика знаковых систем, М., 1974; Балашов Н. И., О возможностях и формах применения семнотнч. категории "значение" в поэтике и в лит-ведении, в сб.: Контекст - 1974, М., 1975; Иванов Б. В., Очерки по истории семиотики в СССР, М., 1976; Барт Р., Лингвистика текста, пер. с франц., в кн.: НЛ. в. 8, М., 1978; его же, Избр. работы: Семиотика. Поэтика, пер. с франц., М., 1989; Xрапченко М. Б., Худож. творчество, действительность, человек. 2 изд., М., 1978; Григорьев В. П., Поэтика слова. М., 1979; Лосев А. Ф., Знак. Символ. Миф, М., 1982; Семиотика. Сб., сост. Ю. С. Степанов, М., 1983; Строение фильма. Сб., сост. К. Разлогов, М., 1984; Леви-Строс К., Структурная антропология, пер. с франц., М., 1985; Erlich V., The Russian Formalism. History, doctrine, 2 ed., The Hague, 1965; Metz Ch., Essais sur la signification au cinema, P., 1968; Greimas A. J., CourtesJ., Semiotique. Dictionnaire raisonne de la theorie du langage, P., 1979; Encyclopedic dictionary of semiotics, ed. by T. A. Sebeok, t. 1-3, В. - [a. o.], 1986. Ю.С.Степанов  Ссылка на страницу: Словарь терминов по речевым коммуникациям Теги: Словарь терминов по речевым коммуникациям | |
|
| |
ТОП материалов, отсортированных по комментариям
ТОП материалов, отсортированных по дате добавления
ТОП материалов, отсортированных по рейтингу
ТОП материалов, отсортированных по просмотрам
| Всего комментариев: 0 | |