16:40 Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона | |
| Зоотехния Зоотехния – совокупность званий, относящихся до сельскохозяйственных животных. Название далеко еще не всюду принятое. Немецкие, напр., учебники носят заглавие: большею частью Thierzucht или Thierhaltung или landwirthschaftliche Thierproduction. У нас эти названия переводят словом «животноводство», а несколько десятков лет тому назад, нынешняя З. называлась просто скотоводством (Viehzucht). В виду такой неустойчивости в объяснении одного и того же предмета следует принять название З., выражающее сущность дела. Оно вследствие этого принято французами, хотя то же сравнительно очень недавно. По уверению Сансона («Le livre de la ferme» т. II, стр. 427), одним из первых, предложивших слово «зоотехния» был Эмиль Бодеман, в 1849 г. Гаспарен, в своем обширном курсе земледелия («Cours d'agriculture»), ясно различает две доктрины: земледелие и З. и выражает мнение, что разведение животных не следует причислять к земледелию, а надобно считать особою промышленностью, так как скотоводство ни в продуктах своих, ни в способах добывания их ничего не имеет общего с земледелием. Малопомалу, хотя еще довольно туго, слово «З.» начинает входить и в нашу сельскохозяйственную литературу. Систематическое ученье о разведении домашних сельскохозяйственных животных, понятно, составлялось мало-помалу, и хотя земледелие, по времени, создалось позднее скотоводства, но относительно научной обработки первое далеко опередило последнее. По земледелию имеются капитальные произведения даже римских классиков, по зоотехнии же подобные труды стали появляться лишь в половине текущего столетия (почти единственным исключением является Теэр, в курсе которого имеется и отдел по З.). Таковы, напр., руководства Векерлина, Пабста, Баумейстера, Гаубнера, а позднее Зеттегаста, Натузиуса, Вилькенса и мн. др. Но практика в отношении успехов скотоводства далеко опередила теорию. Мы не будем говорить какою опытностью в скотоводственном искусстве обладали древние народы. Чтобы убедиться в этом, достаточно припомнить восточную или арабскую лошадь. Пока не было скаковой английской лошади, которая своим бытием, главным образом, обязана все таки арабской, эта последняя была первая в свете. Не может быть, чтобы такая идеальная порода была обязана своим происхождением исключительно местному климату и почве: внутренние качества, в самой высокой степени присущие арабскому коню, могли развиться в породе, только благодаря воздействию на животных человека. Но обратимся к более близким к нам временам. Центром улучшений всех видов сельскохозяйственных животных была и есть Англия. Но, по свидетельству Теэра, как земледелие, так и скотоводство там долгое время были далеко не в блестящем положении. «Англия», говорит Теэр, терпела в прошлом столетии большой недостаток в хлебе и, хотя земледелие ее основывалось более всего на скотоводстве, однако и последнее находилось в крайне бедственном положении, в сравнении с теперешним английским скотоводством" (Thaer, «Einleitung zur Kenntniss der englische Landwirthschaft», (1 т., 3 изд., 1806, S. 55). Но чрез полстолетие картина совершенно изменилась. В первой четверти текущего века, благодаря сильному подъему заводской и фабричной промышленности, так увеличилось благосостояние Англии, что народонаселение ее более чем удвоилось, а в иных графствах утроилось, между тем число лиц, занимающихся земледелием с 60 % упало на 25 %. В общей сложности, 1/4 населения Англии занимается земледелием, а 3/4 суть только потребители земледельческих продуктов. Все они, конечно, после хлеба требуют мяса, т. е. такой пищи, которая могла бы поддерживать утомительную работу в каменноугольных копях Ньюкастля или около горн Шеффильда. Но хлеб без труда доставляется из самых отдаленных мест его производства, между тем никак нельзя сказать того же о мясе. Большой спрос на мясо предвидели некоторые из государственных людей Англии, а еще раньше некоторые из хозяев практиков или фермеров. Из числа первых укажем на герцога Бедфордского и Артура Юнга, которые, для поощрения производства мяса, основали в 1798 г. шмитфильдский клуб, преследующий весьма узкую, но для Англии весьма благотворную специальность: развивать возможно большее потребление мяса и с этою целью поощрять мясное скотоводство. Почти четверть столетия это сельскохозяйственное учреждение было в руках герцога Бедфордского, сперва отца – основателя клуба, потом его сына и достойного их сотрудника Артура Юнга. После герцога Бедфордского председателем шмитфильдского клуба был избран известный натуралист и зоотехник – лорд Спенсер. Из простых фермеров в памяти англичан сохраняются имена энергичных деятелей в улучшении пород домашних животных: Бекквеля и бр. Коллингов. Бекквель (род. в 1725 г.), по заслугам, оказанным им своему отечеству, сравнивается с своими современниками Аркрайтом и Ваттом. Сущность метода, которого держался Бекквель при создании своих пород, довольно известна, но подробности и для самих англичан представляют много неясного. Только результат метода Бекквеля, а равно и последствия очень ясны. Он успел подавить в животном организме все, что было мало производительно, меньшую имело ценность и расширил до изумительных размеров то, что особенно дорого оплачивалось на мясном рынке. Кроме того, что достигалось прежде в 5 – 6-летнем возрасте животного, Бекквель успевал развить в какие-нибудь, смотря по роду животного, год, два, три, при чем, однако, нельзя сказать, чтобы животное уродовалось. Напротив, в формах животного, в целом всего его организма, сохранялось некоторое изящество. И такому преобразованию, в руках искусного заводчика, поддался крупный рогатый скот, также овцы и свиньи, так что тип, выработанный Бекквелем, сделался типом почти всех пород английского скота. Если бы была возможность, говорит Леонс де Лаверн, вычислить, что принесла английским земледельцам в течение 80 – 90 лет одна дишлейская овца, т. е. выработанная Бекквелем, то результаты оказались бы изумительные. А как англичане ценили породы, происшедшие непосредственно от бекквелевских животных, довольно указать на то, что в 1789 г. в Англии образовалось, для разведения дишлейской овцы, общество, которое платило Бекквелю за наем его баранов по 6000 гиней (38000 р.) в лето, а всего переплатило до 100000 фн. стерл. (625000 р.). Достигнув таких блестящих результатов в овцеводстве, Бекквель перешел к улучшению, в том же направлении, крупного рогатого скота, но здесь он не имел уже такого успеха, хотя ему и удалось образовать также особую породу из группы длиннорогого скота (longhorned breed). Этой породе скоро явился конкурент в другой, еще более способной к выкормке, породе – короткорогой (shorthorned breed), которую вывели братья Коллинги. Дишлейская овца Бекквеля и до сих пор считается самою культурною породою и ее продолжают разводить, как в чистоте, так и в виде помесей, так что присутствие крови этой породы находят во всех теперешних длинношерстных овцах Англии. Но длиннорогий скот Бекквеля исчез и только как редкость можно его встретить в некоторых имениях богатых лордов, короткорогий же скот (шортгорн) и по сие время считается наилучшим типом кормного скота. Его выписывают по баснословно высоким ценам (1 – 3 т. р. за штуку) не только в разные государства Европы, но и в Америку, особенно Южную, и в Австралию. Во Франции, к началу текущего столетия, также добились путем практики некоторых успехов в области зоотехнии, но по сознанию самих французов, успехи эти и сравнивать нельзя с тем, что к этому времени успели сделать англичане. Единственно, на что можно указать, как на нечто выдающееся во Франции по части З., это большой успех в акклиматизации и улучшение мериносовой породы, что так резко выразилось в превосходной овце рамбулье и отчасти в породе мошан, а также во множестве метисов, распространенных по всей Франции. На крупный рогатый скот долгое время французы мало обращали внимания. Может быть причиной этому было обладание Францией превосходными туземными породами крупного рогатого скота, из которых одни доставляют много молока и масла, каковы породы фландрская, нормандская и бретонская, а другие – в изобилии превосходное мясо, как, например, порода шаролезская и др. Но с 1855 г. начинаются специальные выставки кормного скота и повторяются из года в год сперва в Париже, потом в Пуасси, наконец, в Вильете, а кроме того устраиваются большие сельскохозяйственные выставки по округам (concours regionaux agricoles), с назначением очень высоких почетных премий (primes d'honneurs). А так как на выставки кормного скота допускались и иностранные животные, то англичане не преминули воспользоваться таким случаем, чтобы познакомить французов со своими гигантами из породы шортгорнов. Последние, стоя на выставках рядом с туземными животными, не могли не обратить на себя внимание французских хозяев, результатом чего было приобретение многими английских производителей и метизация последних с туземными животными. Нельзя, однако, сказать, чтобы эта метизация имела всегда блестящий успех. Для бретонской, например, породы скрещивание с шортгорнами отразилось не особенно благоприятно: увеличив организм животных, оно уменьшило их молочность b ухудшило отчасти качество мяса. В Германии, как и во Франции, в первой половине текущего столетия занимались почти исключительно тонкорунным овцеводством. Поэтому и литература обогащала З. только в этой области, в чем упрекают немцев их же собственные зоотехники, как напр. Натузиус, по мнению которого «немецкое учение о скотоводстве приняло одностороннее направление. Что же касалось производства тонкой шерсти, на то почти не обращали и внимания». Содержало крупного рогатого скота, как во времена Теэра, так очень долго и после него, считалось неизбежным злом, так как прямого дохода он будто бы давать не может, а необходимо держать этот скот для хозяйства потому, что он главный производитель навоза. Поэтому обращали внимание не столько на качество, сколько на количество животных. Но с появлением учения Либиха изменились взгляды, как на земледелие, так и на З. Стали изучать природу домашних животных, их анатомию, физиологию, законы питания, образование мяса, жира, молока. Начали исследовать химической состав кормов, их переваримость и т. д. Вообще немцы много внесли полезных знаний в З. во второй половине текущего столетия. Они завели в разных местах специальные станции, на которых занимались опытами кормления животных, при чем определялся состав не только кормов, но и продуктов, получаемых при том или другом роде кормления, а равно и образуемых при этом выделений и извержений животного организма. Таким образом удалось определить баланс питания, т. е. установить, сколько питательных веществ, при известных условиях, из данного корма усвояется и сколько выделяется в газообразном, жидком и твердом виде. Наконец, и самые питательные вещества теперь, так сказать, расчленены, на ближайшие химический составные части, при чем определено, в какой пропорции друг к другу должны в них находиться вещества безазотистые, жиры и т. д., чтобы удовлетворить тем или другим целям содержания скота. Теперь известно, сколько нужно углеводов, протеиновых веществ и жира, чтобы получить от животного то или другое количество мяса, молока и других продуктов. Когда все это мало помалу выяснялось, то естественно изменился взгляд и на большую или меньшую выгодность содержания разных домашних животных. Особенно наглядно это обозначилось на крупном рогатом скоте. Доказательством этому служит сильное развитие, в течение последних десятилетий, в Германии, молочного хозяйства. Явился специальный орган – «Молочная газета» («Milchzeitung») и создалось международное общество молочного хозяйства. Благодаря этому обществу, открылся целый ряд молочных заведений, а в 1877 г. состоялось открытие в Гамбурге международной молочной выставки, которая имела большой успех. Благодаря этому же обществу, в Мекленбург-Шверинском герцогстве открылась молочная станция, которая приурочена к высшему специальному учебному заведению, и бактериологическое отделение на такой же станции в Киле. Из этого беглого очерка работ в области улучшений, которые предпринимались в разных государствах Европы с нашими главнейшими домашними животными, сперва чисто практическим, а потом и научным путем, можно видеть, какой богатый накоплен материал к продолжению их изучения и установлению тех или других методов к дальнейшему их усовершенствованию. Совокупность добытых таким образом сведений, приведенных в известную систему, и составляет предмет учения, называемого З. Учение это сравнительно довольно новое, тем не менее в настоящее время поставлено на прочных научных основаниях. З. принято разделять на общую и частную (см. Goltz, «Handbuch der gesammten Landwirthschaft», III т., 1890, VII – X). В общей З. излагаются: I. Естественноисторические основания содержания домашних животных. Это есть то, что Кюн называет физиологиею питания (Physiologie der Ernahrung): Здесь рассматриваются составные части животного организма: анатомические и химические, его строение, составные части растительного организма, процессы пищеварения, кровообращения, выделений, обмен веществ и размножение домашних животных. II. Общие основания разведения домашних животных: влияние на организм животного внешних условий и приспособление к ним. Влияние климата, пищи, упражнений. Порода и индивидуальность. Наследственность, образование полов. Теории наследственности. Внешние формы (экстерьер) и методы разведения (заводское искусство). III. Зоогигиена. Задачи и средства к уходу за животными. Защищение от вредных влияний. Предохранение от заразительных болезней. IV. Общие основания кормления домашних животных. Составные части кормовых средств. Переваримость содержащихся в них питательных веществ. Рассмотрение кормовых средств по группам. Зеленые корма, сено, солома и пр. Корнеплоды. Остатки от технических сельскохозяйственных веществ. Приготовление кормов. В частной З. рассматриваются отдельные роды домашних животных: 1. Крупный рогатый скот. II. Лошади. III. Овцы. IV. Свиньи и, наконец V. Домашняя птица. Пчеловодство, шелководство и рыбоводство не включаются в курс З., так как ими занимаются большею частью самостоятельно, т. е. независимо от земледелия. А. Советов. Зрительные трубы Зрительные трубы (подзорные трубы, телескопы) – оптические инструменты, служащие для рассматривания отдаленных предметов, которые при этом принимают большую кажущуюся величину, чем при рассматривании их простым (невооруженным) глазом. При этом мелкие части предмета, невидимые простым глазом, могут быть различаемы в З. трубу, как будто бы рассматриваемый предмет приблизился к наблюдателю; поэтому З. трубы называются увеличивающими или приближающими. Труба, увеличивающая в 10 – 20 раз, представляет рассматриваемый предмет в таких размерах, как будто бы он приближен на расстояние, в 10 – 20 раз меньшее действительного расстояния. Однако, предмет представляется менее ясным, чем он представился бы в том случай, когда действительно подойти к нему на расстояние в 10 – 20 раз меньшее. Эта неотчетливость и бледность изображения, которая тем ощутительнее, чем больше (сильнее) увеличение трубы, происходит от того, что труба не уничтожает ослабляющего влияния воздуха, поглощающего свет тем больше, чем удаленнее предмет; причина, по которой увеличение трубы сопровождается ослаблением светлоты изображения, независимо от поглощения света воздухом, объяснена. ниже. З. трубы могут быть составлены из одних оптических стекол, или же из сочетания таких стекол и вогнутых или выпуклых зеркал; трубы первого рода называются преломляющими, второго – отражательными. Преломляющие З. трубы значительных размеров называют также рефракторами, отражательные – рефлекторами, а те и другие – телескопами. Устройство З. труб изменяется, смотря по назначению их (астрономические, земные), но в основании одно и тоже во всех случаях: одна часть трубы (стекло или зеркало) принимает лучи света от отдаленного предмета и образует его изображение, другая часть (всегда состоящая из стекол) служит для рассматривания этого изображения. Стекло, направленное в сторону предмета и собирающее его лучи, называется предметным или объективом; стекла для рассматривания изображения, составленного объективом, к одному из которых наблюдатель приставляет глаз, называются глазными или окуляром. Астрономическая труба имеет ахроматический объектив и окуляр, состоящий из двух и более стекол. Изображение представляется в положении обратном действительному, т. е. верх кажется внизу и правая сторона предмета – на левой; движение небесных светил представляется в астрономической трубе также обратным действительному. Эти неудобства наблюдений посредством астрономических труб так малы, что к ним легко привыкнуть, оптические же качества З. труб этого рода выше, чем земных, потому что первые составлены из возможно малого числа стекол. Трубы, для рассматривания земных предметов, должны изображать их в действительном их положении; для этого земные З. трубы составляются из 5 стекол: одного объектива и 4 стекол, составляющих сложный окуляр. Собственно для устройства земной трубы можно было бы обойтись 3 стеклами, а для астрономической – двумя, но такие инструменты давали бы изображения неотчетливые, по причине сферической и хроматической аберрации. Названный З. трубы составляются из выпуклых оптических стекол; в галилеевой же трубке окуляр вогнутый. В отражательных инструментах, рефлекторах или отражательных телескопах изображение отдаленных предметов составляется лучами, отраженными от вогнутого зеркала телескопа. Эти лучи еще раз отражаются выпуклым (в телескопе Кассегрена) или вогнутым (в телескопе Грегори) зеркалами, меньшей величины, по направлению к большому зеркалу, а именно в вырезанное в его средине круглое отверстие, где собственно и составляется изображение рассматриваемого предмета. В это отверстие ввинчивается трубка со сложным окуляром, устроенным также как и в рефракторах. Изображение получается прямое. В телескопе системы Ньютона, лучи, отброшенные первым зеркалом, отражены в сторону стеклянною призмою (в прежних инструментах этого рода – плоским зеркальцем) с полным внутренним отражением, и составляют, по выходе из ее, изображение, рассматриваемое чрез окуляр, вделанный сбоку трубы и направленный к призме. Этого рода телескоп представляет то неудобство, что наблюдатель должен смотреть по направлению, перпендикулярному к общему направлению трубы телескопа. Еще один вид телескопа (Гершеля) представляет ту особенность, что изображение, составленное вогнутым зеркалом, находится близ верхнего края самой трубы и рассматривается окуляром, направленным вниз; наблюдатель обращен затылком к действительному предмету (звезде). Отчетливость изображения, составляемого оптическими стеклами, зависит от степени уничтожения в них аберрации сферической и ахроматической, что достигается сложным объективом, состоящим из двух или более стекол, а также соответственным устройством окуляров. От отчетливости изображения зависит разлагающая сила астрономической трубы, вследствие которой могут быть видимы отдельно звезды, составляющие так называемые двойные звезды, и вообще близкие друг к другу, отдаленные предметы или части одного и того же предмета. Земная З. труба дает изображения меньшей отчетливости, чем астрономическая, составляемая из меньшего числа стекол. Если необходимо известное число стекол для отчетливости изображения, то с другой стороны введение новых добавочных стекол может снова произвести хроматическую и сферическую аберрацию в изображении. При устройстве отражательных телескопов главная забота состоит в уничтожении сферической аберрации зеркала, хроматическая же аберрация проявляется только в окуляре. Увеличение З. труб производится частью тем, что изображение отдаленного предмета, образующееся в фокусе объектива или вогнутого зеркала) рассматривается окуляром, на подобие того, как рассматриваются действительные малые предметы увеличительными стеклами. Так как окуляр, в сущности, есть стекло с коротким фокусным расстоянием, и близко пододвигается к рассматриваемому изображению, то последнее представляется под большим углом, чем действительный предмет представляется глазу. Чем короче фокусное расстояние окуляра, тем значительнее производимое им увеличение, именно оно почти обратно пропорционально главному фокусному расстоянию окуляра. Кроме того оно прямо пропорционально фокусному расстоянию объектива: стекло с фокусным расстоянием в один метр дает изображение солнца, имеющее в поперечнике 8,7 мм., а с фокусным расстоянием в 10 м. дает изображение 87 мм. в поперечнике. Но чем более поперечник изображении солнца, тем больше можно видеть на его поверхности подробностей, даже без помощи окуляра. Вообще же увеличение предмета зрительною трубою измеряется приблизительно отношением главного фокусного расстояния объектива к главному фокусному расстоянию окуляра, который предполагается состоящим из одного выпуклого стекла. Сложные окуляры каких бы то ни было систем могут быть, для расчета увеличения, заменены мысленно простым окуляром, который производил бы одинаковое со сложным окуляром увеличение; этот простой окуляр и его фокусное расстояние назыв. эквивалентными сложному окуляру. В действительности увеличение практически определяется отношением поперечника объектива к поперечнику наименьшего кружка, образуемого пересечением лучей, выходящих из окуляра трубы, раздвинутой так, что в нее отчетливо мог бы быть виден какой-либо отдаленный предмет. В галилеевой З. трубке окуляр состоит из вогнутого стекла, которое ставится между главным фокусом объектива и самим объективом, вследствие чего эта труба короче, чем равносильная астрономическая с выпуклым окуляром, помещаемым за главным фокусом объектива, если мерить расстояние от этого последнего стекла. Увеличение галил. тр. нельзя делать большим, вследствие слишком малого поля зрения (см. ниже) трубок этой системы. В полевых трубках этого рода увеличение редко достигает 20, обыкновенно же довольствуются увеличением в 10 и менее раз; в биноклях театральных увеличение составляет только 2 1/2 и 3 1/2 раза. Вообще увеличение земных З. труб обыкновенных размеров доводят до 30 – 40 раз, и только трубы с большими объективами и, по большой длине, неудобные для переноски могли бы служить для увеличений до 100 раз, при чем изображения становятся очень бледными. Увеличения же рефракторов и отражательных телескопов, при рассматривании небесных светил, доводятся до 1000 – 2000, а в исключительных случаях и превосходят эти числа (6000 и 10000). Надо отличать номинальное увеличение от полезного. Если глаз видит с расстояния в 1 м. некоторый ряд прямых линий, проведенных до того близко друг к другу, что они кажутся только что раздельными, то при увеличении в 100, 1000 раз, эти самые линии, помещенные в 100 и 1000 м. расстояния от З. трубы, должны бы тоже казаться раздельными, но в действительности этого не замечается, т. е. линии остаются слитными, когда по цифре увеличения они должны бы разделяться. Несовершенство отчетливости изображении обнаруживает вредное влияние, возрастающее с увеличительною силою трубы, вследствие чего действительно полезное увеличение трубы выражается числом меньшим, чем номинальное ее увеличение. Для всякой З. трубки есть предельное номинальное увеличение, зависящее и от размеров объектива, превосходить которое усилением окуляров – бесполезно. Кроме неотчетливости изображений на предел увеличения влияет еще и яркость изображений. При всякой несколько значительной трубе имеется несколько окуляров, дающих разный увеличения. Яркость изображения. Яркость освещения какого-нибудь предмета определяют количеством света, приходящегося на единицу (1 кв. мм., 1 кв. см. и т. п.) его поверхности. В глазу образуется изображение внешних предметов; величины этих изображений пропорциональны величинам предметов, а яркость изображения, зависящая от количества света, попадающего в зрачок, может быть названа натуральною. При рассматривания какого-нибудь предмета З. трубою, составляется в глазу изображение, которого величина пропорциональна увеличению трубы. При увеличении в 10 раз площадь изображения будет в 100 раз больше площади изображения, составляющегося в глазу без зрительной трубы. Чтобы яркость изображения была прежней величины, которую мы назвали натуральною, надо, вопервых, чтобы в приведенном частном случае объектив трубы принял света в 100 раз более, чем зрачок, что легко достигнуть, сделав поперечник объектива в 10 раз большим поперечника зрачка. Но при этом расчете еще не принято во внимание, что от каждой поверхности всякого из стекол трубы отражается некоторое количество света, которое поэтому не служит для составления изображения. Увеличением поперечника объектива легко возместить вышеуказанную потерю света, но кроме того необходимо, чтобы все пучки света, выходящие из окуляра, попадали в зрачок. Ближайшее рассмотрение совокупности всех перечисленных требований показывает, что яркость изображения рассматриваемых в З. трубу предметов не только никогда не превосходит натуральной яркости, но что в действительности наибольшая телескопическая яркость меньше натуральной по причине света, отражаемого стеклами. С возрастанием числа, определяющего увеличение трубы, уменьшается яркость изображения: это обстоятельство также ограничивает предел увеличения каждой трубы. Вышеприведенным выводам противоречит, но только по-видимому, возможность видимости чрез З. трубу небесных светил, которые, по слабости испускаемого ими света, невидны невооруженному глазу. Так, напр. планета Нептун, невидимая простым глазом, видна в З. трубу. Объектив значительных размеров собирает много света в изображении этой планеты, которое хотя и бледно, но представляет кружок значительных размеров; количество света на каждой единице поверхности весьма мало, но значительное количество света на всем кружке дает возможность его видеть. Что же касается неподвижных звезд, то угловая их величина, по причине чрезвычайно большого их удаления от земли, так мала, что и после огромных увеличений в 1000 и более раз изображение звезды еще имеет неощутительные для нашего зрения размеры. Поэтому так как с увеличением размеров объектива или вогнутого зеркала увеличивается количество света, на него падающего, то почти в таком же отношении возрастает яркость изображения звезды в глазу. Отсюда видна возможность видеть в телескопы слабосветящиеся звёзды, вообще невидимые глазом; большой объектив позволяет видеть то, что не видно в малый. Значение увеличения, при прочих хороших качествах трубы, можно вообще пояснить следующим рядом чисел: увеличение в 10 раз уже позволяет видеть спутников Юпитера, в 60 раз – видеть вообще кольца Сатурна, в 300 – 400 раз, при очень большом объективе – видеть подробно раздельность их. Поле зрения. Этим названием обозначается угловая величина пространства, зараз обозреваемого З. трубой, т. е. без ее передвижения, Так например, если лунный диск занимает 1/3 поперечника всего видимого в З. трубу кругового пространства, то последнее составляет 1 1/2°, так как угловая величина луны – около 1/2°. Поле зрения всякой З. трубы тем меньше, чем больше ее увеличение, по той причине, что с увеличением угловых размеров изображения становится возможным обозревать все меньшую его часть посредством окуляров. Чем фокусное расстояние окуляра короче, тем более должно его приблизить к изображению, по общему правилу пользования увеличительными стеклами, и тем меньшую часть можно зараз обозревать. В старом пулковском рефракторе (объектив 379 мм. в поперечнике), при увеличении в 152 раза, поле зрения составляет 13',2, а так как угловая величина луны составляет около 30', то при этом увеличении можно видеть зараз менее половины луны (считая по поперечнику) и только около одной пятой ее поверхности. Тот же рефрактор; употребляемый с окуляром, дающим увеличение в 573 раза, представляет поле зрения в 4'5, а при увеличении в 1800 раз – поле зрения немногим больше 1'. При малом поле зрения З. труб трудно наводить их на то или другое определенное светило, поэтому большие трубы всегда снабжены скрепленными с ними параллельными им малыми трубами с увеличениями, сравнительно слабыми, но с полем зрения значительным, напр. в 1°. Эти малые вспомогательные трубы, называемые искателями, служат для предварительного отыскания светила, которое хотят наблюдать. Кометоискатели отличаются большим полем зрения (5° и более), но слабым увеличением (менее 10 раз). Галилеева трубка, при небольших, сравнительно, увеличениях (напр. в 20 раз), имеет уже столь малое поле зрения, что неудобна для астрономических целей. Причина малости поля зрения заключается в том, что из вогнутого стекла, составляющего окуляр, пучки лучей расходятся под такими углами, что, как бы близко ни приставлять глаз к стеклу, значительная часть лучей проходить мимо зрачка. Внешний вид З. труб. Трубы, назначаемые для точных наблюдений и измерений, имеют вид цилиндра или конуса, на одном конце которого находится сравнительно короткая выдвижная трубка с окуляром и микрометром. Трубы для больших инструментов – деревянные, для малых – медные; трубы отражательных телескопов – металлические цилиндры, иногда решетчатые. Земные З. трубы состоят из нескольких трубок, вдвигающихся одна в другую, что в точных инструментах не допускается, так как в раздвижных трубах могут быть отклонения оси от прямой линии. Корпус небольших З. труб иногда делается из алюминия, ради легкости этого металла. При рассматривании предметов, находящихся в различных расстояниях от наблюдателя, надо трубу раздвигать различно. Чем ближе предмет, тем более должна быть вытянута труба, потому что с уменьшением расстояния предмета от объектива удаляется от объектива изображение предмета. В астрономические трубы рассматривают небесные светила и потому, для одного и того же глаза; длина трубы остается постоянною; небольшие выдвигания окулярной трубы нужны лишь для установки окуляра по различно приспособляющимся глазам. Ф. Петрушевский. Зубатка Зубатка или морской волк (Anarrhichas) – рыба из семейства морских собачек (Blenniidae). Длинное сжатое с боков тело покрыто неразвитой чешуей; пасть широкая, вооруженная чрезвычайно сильными зубами, именно крепкими коническими передними зубами и округленными бугорчатыми жевательными зубами, которые находятся по бокам челюстей и на небе; грудные плавники большие, брюшных вовсе нет, широкий спинной тянется вдоль всей спины, но отделен от хвостового. З. водятся в умеренных и холодных морях, держатся на дне, преимущественно на скалистом грунте, питаются отчасти рыбами, но преимущественно ракообразными и моллюсками, твердые панцири и раковины которых легко раздробляют своими крепкими зубами; пойманные сильно бьются и кусаются, почему рыбаки обращаются с ними очень осторожно. A. lupus, буроватого цвета с темными пятнами и полосками, достигает 2 м. длины, водится у берегов сев. Европы и Америки, особенно у Исландии, Гренландии и берега Кольского полуострова, у нас встречается кроме того в Белом море. На Мурманском берегу Кольского полуострова ее ловят на яруса вместе с трескою, в Белом море она попадается в невода. Употребляется в пищу, главным образом, в соленом виде, но также и в свежем, хотя и вызывает иногда в последнем случае симптомы отравления (тошноту, рвоту). Кожа пятнистых З., ловимых на Мурманском берегу (по мнению одних – разновидности, по другим – другого вида, A. parterinus) выделывается и идет на мелкие кожаные изделия. Н. Кн. Зубр Зубр (Bison europaeus Ow.) – вид диких быков, сходный с американским бизоном и почти совершенно истребленный человеком. Первоначальную область его распространения составляла вся средняя Европа; во времена процветания древней Греции З. водился в теперешней Болгарии. Плиний называет его родиной Германию; о нем говорит песнь о Нибелунгах. При Карле Великом он встречался еще на Гарце и в Саксонии; в Венгрии и в вост. Пруссии он окончательно истреблен лишь во второй половине прошлого века. В настоящее время сохранились в числе нескольких сот голов в одной только Беловежской пуще, Гродненской губ., где их берегли еще при польских королях (по новейшим данным, число их в пуще не превышает 350 шт.). Без всякой охраны З. уцелели еще в некоторых урочищах Кавказа, в неприступных горных трущобах по верховьям Терека и Кубани; здешнее их местопребывание сравнительно лишь очень недавно сделалось известным натуралистам. З. самое крупное из сухопутных животных Европы. Старые быки достигают до 3,5 м. длины, при высоте в плечах, в 1,8 м. и весят до 500 – 700 кг.. В прежнее время З. бывали еще крупнее. Спина подымается от затылка и полого спускается к крестцу, так что загривок выдается в виде горба. Небольшие, круглые рога направлены сначала наружу, вверх и несколько вперед, затем назад и внутрь, так что концы их приходятся над основаниями. Хвост короткий и толстый. Шерсть по всему телу состоит из длинных и мягких волос, свешивающихся на подбородке в виде бороды и образующих на голове, груди, плечах и шее длинную в широкую гриву. Общая грязносветло-бурая окраска шерсти переходит по бокам головы и на бороде в черно-бурую; ноги темно-бурые; конец хвоста черный. Корова отличается меньшим ростом, меньшим развитием рогов и гривы. Летом и осенью З. держатся в болотистой чаще леса; зимой переходят в более высокие и сухие места. Они держатся стадами – летом в 15 – 20, зимой в 30 – 50 годов, очень старые быки живут в одиночку. Каждое стадо держится в определенном околотке. Питаются травой, листьями, молодыми побегами деревьев, особенно ясени (хвойных избегают); зимой их пищу составляют почки, побеги и кора лиственных деревьев; кроме того, на зиму администрация пущи заготовляет для З. сено. Течка происходит в августе или сентябре, длится 2 или 3 недели и сопровождается жестокими драками между быками. Корова носит 9 месяц. и телится в мае или начале июня. З. достигают, вероятно, до 30 – 50-летнего возраста. Старые быки с годами становятся особенно злобны и дики, и нередко нападают на человека. Пойманные в молодости, приручаются, легко переносят неволю, привыкают к своему сторожу, однако никогда не становятся вполне ручными. В старину мясо З. высоко ценилось в Польше. Кавказские горцы обделывают рога З. в украшенные серебром кубки. В. Ф. Зубр (охотн.). – С XI в. по настоящее время охота на З., как на редкую породу животных, производилась в Беловежской пуще и производится ныне лишь с разрешения царствующих лиц, которое частным лицам дается, преимущественно, с целью приобретения для зоологических музеев лучших экземпляров З. В дополнение к ст. Беловежская пуща, составленной в 1891 г., следует указать, что по закону об охоте 3 февраля 1892 г., наказанием за убой зубра назначено денежное взыскание в 500 р. с каждого убитого животного, вследствие чего дела об убое З. изъяты из ведения мировых учреждений и должны производиться в окружном суде. При определении указанного размера взыскания было принято во внимание; что чучела З. ценятся за границею очень высоко, чем уже и пользовалась спекуляция для противозаконной добычи этих животных. С. Б. Зубы Зубы. – З. млекопитающих и человека. З. млекопитающих сидят всегда в отдельных углублениях (ячейках) челюстных костей (межчелюстной, верхнечелюстной и нижнечелюстной), почему в каждом З. различают: свободно выступающую часть – коронку, и сидящий в ячейке корень; суженная часть З. между коронкой и корнем называется шейкой. В кончике корня находится отверстие, ведущее во внутреннюю полость З., выполненную зубною мякотью (pulpa dentis, которая состоит из соединительной ткани с кровеносными сосудами и нервными волокнами (ветви тройничного нерва). Часто корень состоит из нескольких ветвей, внутренние каналы которых открываются в одну общую полость З. Иногда часть З., заключенная в ячейке, не отличается по форме и строению от коронки и не суживается к нижнему концу; зубной сосочек (мякоть) при основании не образует перехвата. Такие З. имеют неограниченный рост и называются лишенными корней (резцы грызунов). Главная масса З. состоит из зубного вещества или дентина, вещества, твердого как кость, но не имеющего ни Гаверзовых каналов, ни костных телец. Толща дентина прорезана многочисленными, ветвистыми трубочками, идущими от внутренней поверхности стенки к наружной. В трубочки эти проникают протоплазматические отростки клеток, расположенных почти непрерывным слоем, на подобие эпителия, на поверхности зубной мякоти и называемых одонтобластами, при посредстве одонтобластов образуется дентин. Коронка покрыта снаружи эмалью, весьма твердым веществом, состоящим из шестигранных длинных призм, расположенных перпендикулярно к поверхности дентина. Эмаль – самое твердое вещество животного организма; твердость ее равняется твердости апатита. Корень З. покрыт слоем настоящей костной ткани (цемент). Если эмаль покрывает дентин почти равномерным слоем (хищные, человек), З. называются простые (dentes simplices). Иногда эмаль образует отростки, в виде неправильных складок вдающиеся в дентин; промежутки между складками эмали могут быть также выполнены цементом. Это складчатые зубы (d. complicati: коренные З. жвачных, лошадей и др.). Наконец, складки эмали могут являться в виде поперечных пластинок, заключающих внутри дентин и соединенных между собою цементом: сложные или пластинчатые З. (d. lamellati), напр., у зайца, у слона. Эти различия резко отражаются на жевательной поверхности З., представляющей характерные выступы и углубления: эмаль стирается медленнее, чем дентин и цемент, при чем все три вещества отличаются друг от друга своим блеском. По своему эмбриональному развитию З. являются органами смешанного происхождения: эмаль происходить от эктодермы, а вся остальная масса З. – из мезодермы. Развитие З. начинается с того, что многослойный эпителий полости рта врастает в подлежащую соединительную ткань, в виде сплошного валика или пластинки, параллельной краю челюстей (Zahnleiste). От этого эпителиального валика, составляющего общий зачаток для эмали, вырастают затем в правильных промежутках колбовидные утолщения, эмалевые зачатки для отдельных З. В основание каждого зачатка со стороны соединительной ткани врастает сосочек, принимающий постепенно форму, соответствующую коронке З. Эмалевый зачаток вместе с своим сосочком окружается слоем соединительной ткани, образующим зубной мешочек. На поверхности зубного сосочка обособляются одонтобласты, в виде эпителиального слоя клеток, начинающих выделять дентин; со стороны эмалевого зачатка происходить отложение эмали на поверхности дентина. Эмалевый зачаток, первоначально состоящий из однородных, кругловатых клеток, разделяется в это время на три слоя. Таким путем образуется коронка З.; корень образуется позже, вследствие постепенного удлинения зубного сосочка и отложения на нем дентина за пределами эмалевого зачатка; цемент образуется окостенением соединительной ткани зубного мешочка. З. существуют у всех млекопитающих, кроме однопроходных (утконос и ехидна), части китообразных и родов Manis (ящеры) и Myrmecophaga (муравьеды) из неполнозубых. Однако и у беззубых китообразных у зародышей развиваются зачатки зубов, которые не прорезываются наружу и скоро исчезают; у детенышей утконоса З. даже прорезываются и служат некоторое время, но затем заменяются особыми роговыми образованиями. Только в редких случаях (неполнозубые, некоторые китообразные) З., образовавшиеся у зародыша, сохраняются на всю жизнь; обыкновенно первые, или так наз. молочные З., заменяются другими, постоянными. Зачатки этих замещающих З. образуются еще у зародыша, на внутренней стороне соответствующего молочного, из того же эпителиального валика. При процессе смены З. корни молочных З. всасываются, а коронки выталкиваются из ячеек прорезывающимися постоянными З. Число сменяемых З. различно. У человека и многих млекопитающих новыми З. сменяются все резцы, клыки и передние коренные (praemolares). У сумчатых в каждой половине челюсти сменяется только один коренной З., все остальные постоянные. У грызунов и насекомоядных существуют все переходы от полного отсутствия молочных З., до смены всех резцов в передних коренных. Иногда (напр. у тюленей) смена происходит скоро после или даже до рождения. Таким образом, молочные З. млекопитающих обнаруживают. стремление делаться рудиментарными органами. З. млекопитающих разделяются на три разряда: резцы, клыки и коренные. Резцы (d. incisivi) сидят наверху в межчелюстной кости, внизу по обе стороны сращения обеих половин нижней челюсти; они имеют обыкновенно долотообразную форму. Число их изменяется от 6 в каждой челюсти до 2; у некоторых сумчатых в верхней челюсти до 10 резцов. в нижней – до 8. Иногда их вовсе не бывает (в верхней челюсти жвачных). У слонов в нижней челюсти резцов нет, а резцы верхней принимают форму бивней. Клыки (d. canini) – по одному в каждой половине челюсти, рядом с резцами, более или менее конической формы. Наиболее развиты у хищных животных; у травоядных их часто вовсе не бывает, и тогда между резцами и коренными остается значительный промежуток. Коренные З. представляют особенно резкие различия. Обыкновенно передние или ложнокоренные З. (d. praemolares) отличаются меньшей величиной и более простой формой от настоящих коренных (molares). У настоящих коренных никогда не бывает смены, у них нет молочных З. У хищных млекопитающих один или два из средних коренных З. отличаются величиной, сжатой формой и острым режущим краем (плотоядный зуб). Для обозначения числа З. у млекопитающих служит зубная формула, над чертой ставят цифры: показывающие число соответственных З. в каждой половине верхней челюсти, под чертой – соответственные цифры З. нижней челюсти. Зубная формула человека и узконосых обезьян (Catarrhini): (или просто: ), т. е. резцов (i) с каждой стороны по 2, клыков (с) по 1, ложнокоренных (pr) по 2, настоящих коренных (m) по 3 в каждой челюсти. Зубная формула быков: и т. д. З. одной челюсти обыкновенно чередуются с З. другой. Наибольшим числом З. обладают некоторые китообразные, при чем у них, в отличие от остальных млекопитающих, З. однородный, без различия резцов, клыков и коренных. Однако, ископаемые китообразные имели разнородный З., почему однородность З. современных китообразных является уже вторичным упрощением зубной системы. Большим количеством З. отличаются также многие сумчатые (у Myrmecobius – 54). У человека, как и у узконосых обезьян, 32 зуба (см. выше); из них 20 подлежат смене. Зачатки З. появляются у зародыша уже на второй месяц утробной жизни; коронки молочных З. начинают формироваться на седьмом месяце, и у новорожденного бывают уже вполне развиты, хотя и не все одинаково. Прорезывание З. вызывается образованием корней, вследствие чего коронки З. подвигаются к поверхности слизистой оболочки и наконец ее прорезывают. Прорезывание З. начинается во второй половине первого года жизни; первыми появляются два внутренние резца нижней челюсти, затем те же З. верхней, Затем идут наружные резцы, сперва нижней челюсти, потом верхней. В начале второго года появляются первые ложнокоренные, потом клыки, затем вторые ложнокоренные, при чем всякий раз З. нижней челюсти предшествуют. К двум годам жизни у ребенка нормально должны быть на лицо уже все 20 молочных З. По мире прорезывания З. челюсти вырастают в длину, что дает возможность развитию новых З. Первые зачатки постоянных З. появляются у человека необыкновенно рано; они образуются уже на 17-й неделе от той же эпителиальной полоски, от которой начинаются молочные З. От ее же берут начало и зачатки истинно коренных З., которые не подлежат смене. Зачаток 1-го истинно коренного зуба формируется на 17-й неделе, зачаток 2-го – на шестом месяце после рождения, третьего (З. мудрости) – лишь на пятом году жизни. Огложете дентина в сменяющихся З. начинается незадолго до рождения, именно в первых истинно коренных; на первом и втором году жизни следует окостенение сменяющихся резцов, клыков etc. Поэтому на шестом году жизни у человека существует одновременно 48 окостеневших З., именно 20 молочных и 28 непрорезавшихся еще коронок постоянных З.; четыре последние постоянные З. существуют в это время еще в форме клеточных зачатков. На седьмом году жизни начинается смена З. Начинается она с того, что под влиянием давления вновь вырастающего поколения З. корни молочных З. атрофируются и всасываются. Лишенный корня, молочный З. держится в десне одной шейкой, и наконец выталкивается вон постоянным З., когда у последнего начинает расти корень. Постоянные З. прорезываются обыкновенно в следующем порядке: первыми появляются на седьмом году жизни первые истинно коренные; годом позже выходят нижние внутренние резцы, за ними верхние; на девятом году боковые резцы, на десятом году первые ложнокоренные, на одиннадцатом – вторые ложнокоренные. Лишь на 12-м и 13 году выходят клыки и вторые истинно коренные. Что касается прорезывания последних истинно коренных, так наз. З. мудрости, то время их появления весьма изменчиво: они могут выйти уже на 17-м году, но могут замедлиться и до 30-го. Нередко З. мудрости и совсем не достигают окончательного развития, так что вовсе не прорезываются. По-видимому, эти З. находятся у человека на пути к исчезанию, у представителей низших рас человеческого рода они отсутствуют реже, чем у высших. Клыки отличаются значительною толщиною коронки. Верхушка ее обыкновенно несколько выдается из ряда остальных З.; верхушка верхнего клыка приходится позади верхушки нижнего. Корень клыка отличается своею длиною. Передние коренные обладают коронкой сжатой с боков и с двумя бугорками, откуда их название dentes bicuspidati Корень их с боков сжатый; вдоль каждой стороны тянется борозда; часто этим бороздам соответствует более или менее полное разделение корня на две ветви. Молочные, передние, коренные З. снабжены несколькими корешками. Коронка истинно коренных имеет форму четырехсторонней призмы; на жевательной поверхности находится 4 – 5 бугорков, разделенных бороздками. Корень у верхних истиннокоренных делится да три ветви, у нижних – на две. От З. человекоподобных обезьян З. человека отличаются следующими особенностями: в сравнении с обезьяной, клыки у человека едва выдаются над другими зубами; у человека не существует промежутка между верхними резцами и клыком для помещения противоположного клыка; настояние коренные уменьшаются кзади, а у обезьян обыкновенно, хотя не всегда, увеличиваются; число бугорков на истинно-коренных зубах у человека обыкновенно 4, а у антропоморфных обезьян чаще 5. З. остальных позвоночных, их происхождение. Тогда как у млекопитающих З. сидят лишь в челюстных костях, ограничивая собою вход в пищеварительный канал, у низших позвоночных они могут иметь гораздо более широкое распространение. У рыб почти все кости, ограничивающие полость рта, могут нести З.; последние не только могут покрывать дно и крышку рта и внутренние поверхности жаберных дуг, но могут распространяться даже по всей поверхности кожи. По своему первоначальному происхождению зубы представляют не что иное, как окостенелые сосочки кожи или слизистой оболочки; на это ясно указывает развитие так назыв. кожных З. или плакоидных чешуй, рассеянных в коже акуловых рыб с виде маленьких, тупых или заостренных, конических или неправильных бугорков. Чешуи эти образуются, подобно зубам, из соединительно-тканного сосочка, вдающегося в эпидерму, клетки которой, прилегающие к сосочку, принимают высоко-цилиндрическую форму. Поверхностные клетки сосочка, одонтобласты, выделяют дентин, а налегающие цилиндрические клетки эпидермы – эмаль. Мало по малу нарастающий З. прорывает эпидерму и торчит наружу. У нижнего конца З. происходит отложение извести в соединительной ткани, дающее З. более твердую опору в коже (основная пластинка З.). Внутри З. остаток сосочка образует мякоть (pulpa). Такой способ развития кожных З. или плакоидных чешуй акул очевидно совершенно тожествен с вышеописанным развитием З. Развитие З. в полости рта акулы отличается от развития их кожных чешуй лишь тем, что З. эти развиваются не на поверхности слизистой оболочки, а глубже в коже: сплошное врастание эпителия в подлежащую соединительную ткань образует З. пластинку (Zahnleiste), в которую уже врастают многочисленные сосочки, дающие начало отдельным зубам, как это происходит и у всех высших позвоночных (см. выше). У акул возникает несколько рядов таких сосочков, параллельных краю челюсти; так образуется несколько рядов З., из которых передние развиваются раньше, раньше выходят на поверхность и начинают функционировать; по мере их стирания на смену их появляются задние ряды, медленнее развивающиеся и потому более молодые. У акуловых рыб, и вообще у низших позвоночных, смена З. продолжается непрерывно в течение жизни, так как в глубине эпителиальной зубной пластинки образуются все новые сосочки; у высших позвоночных смена становится ограниченнее, и наконец, у млекопитающих может совершаться лишь один раз: зубная полоска дает начало лишь двум зачаткам – одному для молочного, другому для постоянного З. Так как слизистая оболочка ротовой полости рыбы и, вообще, позвоночных представляет не что иное, как впячивание кожного покрова зародыша, то ясно, что З. по своему филогенетическому развитию представляют костяные (плакоидные) чешуи кожи, достигшие чрезвычайного развития и изменившие свою первоначальную функцию. Зубы рыб и амфибий имеют обыкновенно форму конических, загнутых назад, острых крючков, и срастаются обыкновенно своим основанием с подлежащею костью. У пресмыкающихся (за исключением черепах, лишенных З.) зубы бывают кроме собственно челюстных костей еще на небных и крыловидных. Они имеют обыкновенно коническую форму, с загнутой назад верхушкой, нередко сжаты с боков, и служат только для захватывания и удержания добычи. У крокодилов З. помещаются в особых ячейках челюстей; у змей и ящериц они или прикреплены к верхнему краю челюстей (Acrodonta), или же прирастают основанием к внутренней поверхности челюстей, вдоль находящегося здесь, открытого к полости рта, полужелобка (Pleurodonta). Число З. лишь в редких случаях (крокодилы) постоянно для данного вида; правильной смены их не существует, но между старыми или под ними непрерывно образуются новые З. У ядовитых змей бывают особые З., имеющие на передней стороне продольную бороздку или даже замкнутый канал, начинающийся отверстием спереди у корня З. и открывающийся наружу возле его верхушки. Трубчатые З. образуются из бороздчатых путем срастания краев борозды при росте З. Бороздчатые З. бывают, впрочем, и у неядовитых змей. Ни одна из современных птиц, равно как ископаемых птиц дилювиальной и третичной эпохи не имеет З. Но у птиц меловой эпохи, как показывают найденные в Америке их остатки (Odontornithes) были еще З.; у одних они сидели в настоящих ячейках (Ichtyornis), у других – в бороздках (Hesperornis). Межчелюстная кость уже не заключала в себе З. и, по-видимому, была покрыта роговым клювом. У зародышей некоторых современных птиц (страус, крачка) образуется эпителиальная зубная пластинка, но до зачатков отдельных зубов ее развитие не доходит. Ср. Hertwig, «Lehrbuch d. Entwicklungsgeschichte d. Wirbelthiere» (Иена, 1893); Овсянников и Лавдовский, «Микроскопическая анатомия» (т. II, СПб., 1888); Wiedersheim, «Grundriss d. vergl. Anatomie» (Иена, 1888); Полежаев и Шимкевич, «Курс зоологии позвоночных» (СПб., 1892). В первых трех сочинениях – обширная специальная литература. О З. человека см. атласы и руководства по анатомии человека. О З. млекопитающих см. Шимкевич, «З. млекопитающих и человека» («Вестн. Естествознания», 1892 г.). В. Фаусек. Зубы искусственные были известны в самой глубокой древности; так, например, их находят в мумиях. Обыкновенно они прикреплялись к природным зубам золотою проволокой. В прежнее время, когда не было известно вещество для приготовления искусственных З., пользовались зубами покойников или телят и укрепляли их к соседним зубам на основе из слоновой кости или кости гиппопотама, выточенной по измерению циркулем. Гардетт первый в конце прошлого столетия ввел укрепление искусственных З. золотыми скобками, дающими возможность самому, без помощи дантиста, вынимать и чистить протез; он же стал употреблять вместо кости золотые пластинки для основы искусственных З. и открыл способ укрепления во рту зубного протеза атмосферным давлением, при помощи присасывающей пластинки. Вставление искусственных З. совершенно преобразовалось фабрикацией минеральных зубов и применением каучука для основы. Минеральные З., состоящие из полевого шпата, кремнезема и каолина, с окраской из окисей различных металлов, изобретены в конце прошлого стол. французом Дю-Буа-де-Шеман, но во всеобщее употребление вошли только с 1831 г., когда в Америке принялись за фабрикацию их. Каучук для основы искусственных З. применяется с 1856 г. Для вставления искусственных З. нужно предварительно подготовить полость рта удалением оставшихся корней, пломбированием испортившихся зубов и приготовлением слепка для модели челюсти. Слепочная масса, состоящая из смеси порошка талька, лака, стеариновой и масляной кислот и копала, вводится в полость рта возможно мягкая, а вынимается оттуда возможно твердою; по полученному слепку готовится гипсовая модель, по ней приготовляется искусственная челюсть с каучуковой или золотой пластинкой. Искусственные З. соединяются с последней при посредстве маленьких платиновых штифтиков. Пользующиеся искусственными З. должны содержать их в крайней опрятности; протез следует часто вынимать и тщательно чистить. Многие имеют привычку оставлять искусственные З. на ночь, что нередко представляет крайнюю опасность: известно свыше 60 случаев (из них несколько смертельных) проглатывания искусственных зубов и даже челюстей во сне. Г. М. Т.  Ссылка на страницу: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона Теги: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона | |
|
| |
ТОП материалов, отсортированных по комментариям
ТОП материалов, отсортированных по дате добавления
ТОП материалов, отсортированных по рейтингу
ТОП материалов, отсортированных по просмотрам
| Всего комментариев: 0 | |